|
Внутренняя тишина спит до времени. Даже не спит, а напряжённо ждёт своего срока...
Потом, как по мановению "пинкфлойдовского" Tiеms её взрывает сумасбродный трезвон, неожиданное пробуждение! Совсем неожиданный разрыв инфы!
. ..Мне сказали, что я попутал порядок вещей...Легкомысленно и глупо. Как всегда, ворвавшись по-динкихотски в ту часть земли, где никогда не слышали о законах жертвы, радости-мудрости, судьбе-злосчастии…Едва не загнав дряхлого Росинанта, я спешился и посмотрел на небо. Оно было мартовским и рваным. Серым и дёрганным, как экран старого телевизора. Хорошо, что это было раннее утро, когда можно ещё не сделать лишних шагов, и выпив крепкого чая, обдумать ближайшие дела. И, конечно же, раскрутить эту канитель кудели трезвона тревожного напоминания.
Пока тепло проникало в мою плоть и мыслительный процесс принимал предсказуемый порядок действия, я вызвал к барьеру все вчерашние заковыки и окивоки, как дождевые брызги, что появляются на лобовом стекле только для того, чтобы быть смахнутыми включёнными «дворниками». По телу и слуху уже плыл врачующий темп музыки всё той же прилипчивой песни "Пинк Флойда" и гнал оторопь непричастности. Хорошо, Гилмор! Спасибо, брат, Дэйв!
Кто и по какому праву решает судьбу человеческую и бессловесных тварей, попавших в мир плоти? Судьба отдана во власть неведомым существам. А может быть, случаен и этот выбор?
Вот тогда я вспомнил про Чупакабру. Одинокого зверя, живущего в чистом поле, чувствующего опасность.
Я даже услышал, как этот зверь сейчас проснулся и издал слабый звук в ответ на моё размышление о нём самом. Потом он ответил ещё протяжней и тревожней, как одиноко играющая флейта. И всё моё существо наполнилось его жизнью…
Когда он видит огни костров и чувствует приближение смерти, слезы в глазах говорят о его страхе. Поэтому зверь никогда не спит. Только безмолвный крик в лице и сознание того, что скоро наступит конец. Зверь так долго скрывался в степи, оберегая свою жизнь. И теперь он кружит, пытаясь сохранить то, что уже нельзя сохранить. Смерть преследует его. Это дрожь в ногах и слезы.
Зверь всегда видел свою звезду. И теперь ее лучи касаются его сердца, которое скоро перестанет биться. Сколько же он скрывался в полях, оберегая себя. Зверь не спит, потому что он чувствует сильную боль в груди. Я знаю эту боль, потому что вижу зверя, который скоро заснет. Какое же счастье наступит, когда он заснет. Наступит утро, зверь больше не будет страдать.
Я вижу солнце, свет покрывает простор и нет больше преследующих огней. Зверь крепко спит. Он больше не ревет и не хрипит. Звезда ушла вместе с ним. Я видел, как они соединились.
Если бы это соединение дарило вечную связь, если бы оно имело власть над временем, то можно бы было считать жизнь наполненной смыслом и целедостижением. Но это была только передышка, перевод дыхания, сладкий миг, который неминуемо сменяется провалом в прежний страх и вечный холод, преследующие неотступно всё живое, призванное идти всё далее и далее. Быть может и не по замкнутому кругу….
Множество огней и крики, призывающие к преследованию и убийству зверя. Я прикасался руками к слезам на своем лице. И сильная боль сдавила грудь. Потому что мое сердце больше не помещалось там. Звезда отдавала свой свет, чтобы я научился летать и смог заснуть. Последний свет, последней звезды в этом мире. Когда я проснулся, то меня охватил новый ужас.
В брошенных и чертополошных полях моей округи полыхал пожар. Люди, обыкновенно в это время жгут прошлогоднюю траву у своих усадеб, а языки паловых огневищ неминуемо уходят дальше. Они крадутся ложбинами и лесопосадками к тем полям, где поселилось одиночество. Где метался, окружённый огневыми кольцами зверь с человеческими страстями и мыслями.
Если бы огонь мог выжечь и его боль, то это бы стало самым счастливым концом его нелепой жизни…
Я подумал, смахнув снежинку с ресниц, что в стройной системе мировой гармонии не может быть случайностей, если даже простая лошадь не будет скакать, утратив желание, повредив одну из своих четырёх ног. Разве может Карма играть в жмурки и с завязанными глазами подавать одному — одно, а другому — другое, не видя, чем одаривает род человеческий? Весьма сомнителен такой порядок вещей. Причина является тем зерном, из которого вырастает дерево следствий. Нырнувшие в океан материи, мы не можем вынырнуть на поверхность, опасаясь смерти. Но ведь смерть есть рождение в другой мир, где свободы для мыслей и действий гораздо больше, чем среди острых скал земных высот.
Чупакабра – одинокий зверь отчаяния. Нелепая боль причинно-следственной связи. И её не обойти, не укрыться, не сбросить, если только живо твоё сердце…
За это сообщение автора ОКА поблагодарил: Migrant (05-03-2013, 12:19) |
|
|
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
Пользователи
